Рыбалка – любовь моя

Виктор Алексеевич Евдокимов родился 15 апреля 1935 года в п.Усть-Большерецк. Закончил среднюю школу в п.Апача, поступил в мореходное училище, затем – в школу усовершенствования кадров командного плавсостава, получил диплом механика-дизелиста судовых двигателей 3-го разряда, плавал на СРТ «Юпитер». В 1959 году - литературный сотрудник многотиражной газеты тралового флота «За высокие уловы» (впоследствии - «Рыбак Камчатки»). Затем – заведующий промышленным отделом газеты «Путь Ильича» Карагинского района. С 1966 г. – ответственный секретарь газеты «Ударник» Усть-Большерецкого р-на. В 1967 поступил в заочную Хабаровскую высшую партийную школу на газетное отделение. С апреля 1968 года - редактор газеты «Полярная звезда» в с.Каменское Пенжинского района, с 1973 году - заведующий отделом пропаганды в райкоме партии. С 1978 г. – заведующий промышленным отделом газеты «Ударник» Усть-Большерецкого района, секретарь парторганизации. Член Союза писателей России. Автор книг «В царстве багрового солнца», «Печальный тарбаган», «Пока горит костер», «Белые птицы».

Виктор Алексеевич будучи рыбаком со стажем более 70 лет пишет замечательные рассказы о рыбалке и охоте, которые мы представляем вниманию наших читателей. Так же он занимается фотографией, некоторые из его снимков тоже представлены на нашем сайте.

Шумная ватага ребят бежит хорошо утоптанной тропинкой к реке. Босые мальчишки в закатанных до колен штанах, в пузырящихся от бега рубахах, до черноты загорелые. Они возбуждены и по тому кажется, готовы кинуться в бой со своими давними соперниками.

Новичок на реке боязлив, всё его страшит и пугает. А бывалым рыболовам того и надо, они не упустят случая, чтобы не пошутить над ним, не нагнать страху. То одного оставят, то за сушняком отправят туда, где недавно медведь наследил.

Давно наступившая зима никак не хотела укрыть промёрзшую землю снегом. Уже стояли крепкие морозы, шуршала шугой река, нагоняла и спрессовывал её в затонах, готовясь к ледоставу, а мне всё приходилось ходить пешком по своим охотничьим путикам, проверяя ловушки и капканы. Готовый оказать помощь «Буран» одиноко скучал возле охотничьей избушки.

Есть в пойме реки Большой протока с ласковым именем Сударушкина, соединяющая две почти параллельно текущие реки. На месте, где она начинает свой бег, мы и рыбачили. Как водится, приехали с раннего утра.

Разлив реки был так высок, что, казалось, нет нигде сухого места. И мы ловили чавычу, стоя чуть ли не по пояс в воде. Пойманную рыбину приходилось вести на мелкое место, как собачку на поводке.

Множество случаев всё больше убеждают меня в том, что самое неожиданное и непредсказуемое совершается на рыбалке. И как не поделиться тем, что заставило тебя пострадать и поволноваться, удивило и порадовало.

Бывает и такое. В этот раз удаче поспособствовала сама чавыча. Нередко рыболовы шутят: с утра не клевала, а потом, как отрезало. Так, пожалуй, и вышло в тот памятный день. Не было поклёвок ни с утра, ни к полудню. А потом одолела меня дрёма. Сижу в лодке один - одинёшенек на всём плёсе, что по нынешним временам величайшая редкость.

Холодное, часто пасмурное и неласковое наше камчатское лето, но жаль, что и такое быстро проходит. Не успеешь оглянуться, а уж дохнула прохладными утрами осень, Полиняло, будто после многих стирок, небо, робко выглядывают из зеленых крон желтые листочки. И грусть закрадывается в душу.

Разбудил меня телефонный звонок.

—      Какая рыбалка?! Мы же договорились до следующего сезона не встречаться.

—      Слушай, старина, последний разок... У нас же лицензия в кармане!

Вываживай! — подали мне в руки удочку с подсеченной рыбой.

Легко сказать! Вываживай! Я и понятия не имел, как это делается. И пошло все кувырком. Леска намоталась на ручки катушки. Надо было как-то выходить из положения, и я стал отходить от воды все дальше и дальше, благо берег позволял. И первый блин не вышел комом. Леску удалось укоротить, руки остались целы, а рыбка, сверкая серебром, трепыхалась на берегу и заставляла радостно биться мое сердце.

Редки такие дни на реке Большой даже в сентябре, в бабье лето. Тем более поездка на гольца выпала опять с моим другом Николаем, а если с ним, то всё получается наоборот. Я по этому поводу даже частушку сложил. Ни к чему ходить к гадалке, всё известно наперёд, если друг мой на рыбалке, в Большерецке дождь идёт.

- Гольцы у тебя в голове,- старался уязвить меня учитель, когда я что-нибудь забывал или не выучил.

И был прав. О гольцах я часто думал, улетал в воспоминания о них и на уроках. Рыбачить я научился ещё до школы. И удочки мастерить с самодельным крючком из иголки тоже. А иголки были в большой цене, мать всегда что-нибудь шила. Поэтому за них меня постоянно ругали.

В реку Большая сливаются многие реки, собирающие воду с камчатских гор. И если в пору таяния снегов вдруг пройдут проливные дожди, то накатывается одна волна на другую, Большая выходит из берегов и заливает все вокруг, а сама бурлит, мутная и бурная — поди подступись к ней!

А в эту самую пору идет на нерест камчатская царь- рыба, чавыча. Спиннингистам буйствующая река портит весь настрой. Как среди такой мути и мусора увидит рыба их блесны? Не до них ей в такую пору, не до клева. И сидят многие рыболовы целыми днями, ждут удачи.

Странный сон приснился мне сегодня, Дуся. Будто бегу я по песчаной косе, а она вьется лентой до самого горизонта. С одной стороны река, с другой — море. Бегу быстро, тороплюсь куда-то, а кругом белые птицы. Все летят, летят, конца нет. К чему бы это?

Надоедливая скука томила меня. Сердце сжималось в тугой комок и болело, болело… И могло ли оно не болеть, если четыре года не выезжал на корюшку, не сидел над лункой, этим круглым оконцем во льду, так похожим на судовой иллюминатор. Как же всегда тянет заглянуть в него; а не вьётся ли какая рыбёшка возле твоей снасти.