Начало июня на Камчатке характеризуется тем, что в крупные реки полуострова устремляется на нерест короле­ва дальневосточных лососей — чавыча. Из многочисленной армии камчатских рыболовов-любителей далеко не каждый может похвастаться тем, что ловил чавычу на спиннинг. Завзятых чавычатников и того меньше. Причин здесь несколько.

Во-первых, лучший водоем для лов­ли чавычи, доступный жителям област­ного центра — река Большая Усть-Болъшерецкого района расположен в двухстах километрах.

Во-вторых, ход чавычи совпадает с началом дачного сезона.

В-третьих, чавычевая рыбалка — это большой и упорный труд, когда с рассвета до поздних сумерек приходится делать заброс за забросом в надежде на поклевку. Бывает, что и за сезон, а не только за выходные дни, удача не улыбнется ни разу!

Зато те, кто действительно серьезно занимаются этой рыбалкой, заверят, что лучшего и желать не надо. Экземпляры по 20 и более килограммов стано­вятся их трофеями, а впечатления от борьбы с тяжелой рыбиной, когда порою катушкой перебивает пальцы, ломаются спиннинги и крючки, лопаются миллиметровые лески, надолго остаются в па­мяти рыболовов.

Прошлый сезон я открыл на реке Большой с Виктором, товарищем по ра­боте. Быстрые сборы, благо все заранее приготовлено, — и в дальний путь. Пе­ресекаем Камчатку с востока на запад. На перевале еще лежит снег, да и здесь, на западном побережье, далеко не лето, хотя на календаре уже июнь.

Вот мы и на Большой. Течение под­хватывает наши надувные лодки. Мину­ем знакомые повороты: все уловистые места на этом отрезке пути заняты.

Уже близка протока, в которую мы должны войти, чтобы попасть в устье протоки Ушатина. Я делюсь с Вик­тором своими наблюдениями, что в эту пору не увидишь всплеска чавычи. И вдруг из воды выныривает большая рыби­на! Значит, чавыча есть! Мы сильнее на­легаем на весла.

Скорее, скорее обустроить табор, по­ставить палатку, чтобы вернуться сюда и в оставшиеся до темноты час-полтора попытаться поймать красавицу.

Место, куда я вернулся, представля­ло собой островок, поросший молодым ивняком. Вверх по течению были закоряженные места, фарватер реки прохо­дил ближе к противоположному берегу. Напротив меня угадывалась большая яма — недаром сыграла здесь чавыча. Дай Бог, чтобы не было коряг. Делаю первые забросы. Зацеп. Оставлена блес­на вместе с "коромыслом" и грузилом. Снова бросаю — зацеп. Опять привязы­ваю блесну, меняю дальность и угол за­броса. О Боже! Блесна снова мертво си­дит в коряге. Пять отличных блесен ста­ли добычей ненасытных коряг облюбо­ванной мною ямы.

Уже поздно. Ни с чем возвращаюсь на табор.

Коротка ночь в это время года. Све­тает. Пора вставать. На этот раз буду ловить прямо на таборе. Минуют утрен­ние часы — ни поклевки. Вверх прохо­дит моторная лодка и встает на том ме­сте, где я вчера успешно рвал снасти. Приближается время обеда.

Мой напарник также ни с чем вер­нулся с протоки, пытаясь поплавочной удочкой поймать гольца. Из-за поворота показалась "флотилия" надувных рези­новых лодок. Оказались знакомые. Как и у нас, результат у них нулевой.

Поделившись впечатлениями, знако­мые рыбаки отплывают в конец лицен­зионного участка, я же собираюсь "сбе­гать" на вчерашнее место, тем более, что моторная лодка снялась с него около ча­са тому назад. Пока обедали, к нам при­плывают еще двое знакомых, с одним из них — Михаилом я и отправляюсь ловить. Но пока мы выгребаем вверх по течению протоки, снова какая-то лодка подходит снизу и становится на "моем" месте.

Подошли, поздоровались. Двое рыба­ков, молодой парень и мужик лет около пятидесяти, из местных, большерецких, собираются чаевать. Место, в общем-то занято. Захожу, насколько это возмож­но, выше по течению, чтобы не мешать местным и... снова зацеп. Вижу, как ух­мыльнулся тот, что помоложе. Я тем временем спускаюсь до их места и уже здесь решаюсь рвать снасть. "Дело" сде­лано.

Кончив пить чай, рыбаки взялись за спиннинги. Приглядываюсь, как они де­лают забросы. Ага! Совсем недалеко. Кидают под углом градусов 20-30, если считать от перпендикуляра к берегу и вниз по течению. Зацепов вроде нет.

Проходит минут десять, резкая под­сечка, и тот, что помоложе, удерживает чавычу. В душе корю себя, что вчера не довел разведку до конца и не определил коридор проводки. А сейчас приходится довольствоваться ролью наблюдателя.

Новые знакомые, покидав еще минут сорок, "великодушно" разрешили нам по­рыбачить на "их" месте, пока они съездят в район. Как оказалось, до нашего прихо­да они за короткий промежуток времени выловили трех чавыч! Две из них были просто великолепны. Одна килограммов на 20, вторая на 18, и обе самки!

Оставшись одни, мы с Михаилом упорно цедим воду. Злосчастный "кори­дор" наказывает за неточные забросы и невнимание. Теряем блесны, коромысла, грузила. Конечно, будь у нас леска мил­лиметровая, как у местных, а не ноль восемь, потерь было бы меньше. День заканчивается, появляется Мишин на­парник — Александр, они с Мишей ус­танавливают палатку, "столбят" место на завтрашний день. Я в вечерних су­мерках возвращаюсь к Виктору.

Итак, первый день прошел для на­шей компании впустую. Утро следую­щего дня было дождливое и холодное. Делаю первые забросы в одиночестве. Немного погодя ко мне присоединяется Миша.

Время идет. Наконец-то у Михаила поклевка. Рыбина устремляется вниз по течению, леска путается в ветвях накло­нившегося к самой воде куста и... сход! Не повезло. До обеда продолжаем рыба­чить безрезультатно. Холодный дождь и ветер не прибавляют энтузиазма. Все чаще приходит в голову мысль — сме­нить место. Может быть, там, на "девят­ке", в самом конце лицензионного участ­ка, нам больше повезет?

Виктор на таборе, похоже, уже нарыбачился, не верит более в успех и, си­дя на корточках, безрезультатно пыта­ется развести костер из отсыревших дров. Даю команду: "Сниматься, гото­виться к отплытию".

А пока устанавливаю одну из сна­стей на мыске, привязав ее к коряжке и оснастив тяжелым грузом, чтобы тече­ние не могло снести блесну. Затягиваю тормоз до предела и для страховки вты­каю в барабан катушки с задней сторо­ны прутик. Зацепившись за стойку катушки он не позволит ей вращаться под действием сильного течения реки. Пусть постоит, может, клюнет на "стоячую" блесну пока мы будем сниматься с табо­ра.

Не прошло и пяти минут, когда, ог­лянувшись, я не увидел на мыске своего голубого пластикового удилища. Зато по границе тихого устья протоки и края фарватера реки Ушатина плыла чёрная точка. Чёрт! Вот оно, удилище! По-видимому, оче­редная проплывавшая коряга бесшумно сбросила его в воду. Благо, лодка рядом. Прыгаю в нее и подгребаю к удилищу. Между тем, оно полностью всплыло на поверхность. Поднимаю, отряхиваю во­ду, начинаю подматывать леску, но что это?

Снасть натянулась живым трепе­том. Чавыча! Радостно екнуло сердце. Делаю пару подсечек. Теперь уже нет сомнений: чавыча устремляется на бы­стрину, прочь от лодки. Кричу опешив­шему другу, чтобы он брал багор и со своею лодкой направлялся ко мне на помощь, пока быстрое течение не подхватило меня вместе с рыбой.

Виктор подгребает,   я   передаю ему буксировочный конец своей лодки. К нашему берегу не выгрести, а о том, чтобы к противоположному берегу с пригнутыми водой кустами, не может быть и речи. Принимаю решение самому подбагрить чавычу

с лодки. Виктор передаёт мне багор и покидает арену предстоящей борьбы. Осторожно подвожу рыбу к лодке. Вот уже блеснуло в глубине серебряное тело чавычи. Пытаюсь забагрить её с хвоста. Первая попытка оказывается неудачной. Рыба устремляется вниз по

течению, увлекая за собой лодку. Из-за мыска   выплывают   Михаил   и   Саша, молча

наблюдают за   моими действиями.

Между тем, участок с относительно спокойным течением кончается. Дальше нас может подхватить река, где не избежать неприятностей, не исключено и купание в ледяной воде.

Но вот с третьего раза багор надёжно входит в маковку хвоста. Бросаю спиннинг в лодку и уже обеими руками, ухватившись за багор, вырываю рыбу из объятий воды. Серебристая красавица с темно-синей спиной и слегка розовато-перла­мутровыми боками тяжело плюхается в лодку. Я быстро освобождаю багор и скорее, скорее к своему берегу. Не дай Бог, если рыба начнёт биться. Ведь из её пасти торчит огромный крючок-четверник с острыми жалами.

Но всё заканчивается благополучно. Я долго не могу успокоиться, мысленно вновь переживая счастливые минуты.  

Журнал «Рыболов-Клуб» №3/1997 г.